Июльским утром 2015 года на станции метро «Тимирязевская» сотрудники полиции остановили молодого человека. Как позже пояснят в суде, остановили потому, что выглядел «неопрятно» и «имел признаки опьянения». На стандартный вопрос: «Ваши документы, что-то запрещенное при себе есть?» — 23-летний Дмитрий, имеющий неоконченное высшее образование и ранее не судимый, сообщил, что да, есть.
По информации, содержащейся в приговоре, Дмитрия досмотрели прямо в комнате полиции на станции и обнаружили при нем амфетамин общей массой 4,61 г, затем его задержали и определили в изолятор временного содержания. Что происходило дальше, неизвестно, но Дмитрий написал явку с повинной: мол, амфетамин изготовил для себя, употребляю уже семь лет, поскольку это хорошо помогает мне от бронхиальной астмы. Еще и адрес своей квартиры указал, где через день провели обыск и нашли еще амфетамин — на сей раз 0,06 г, а также оборудование, с помощью которого Дмитрий готовил себе наркотик.
После этого Дмитрия отпустили под подписку о невыезде. Можно предположить, что он наверняка расценил это как хороший знак — во всем сознался, до суда отпустили, серьезных последствий быть не должно.
Но оказалось, что Дмитрию вменяют не просто изготовление и хранение запрещенных веществ, чего он и не отрицал, но и покушение на сбыт в крупном размере, а это от 8 до 15 лет тюрьмы.
В ходе следствия провели две экспертизы, результаты обеих отражены в приговоре Тимирязевского районного суда г. Москвы от 09.12.2015. Одна подтвердила наличие у Дмитрия «синдрома зависимости от стимуляторов», то есть он не соврал насчет того, что употребляет наркотики уже длительное время. Вторая показала, что по объему обнаруженных в квартире химических веществ, по характеру специального оборудования, а также по описанному самим Дмитрием способу, которым он варил амфетамин, «можно сделать вывод об изготовлении амфетамина для личного употребления». Эти результаты в пользу версии Дмитрия — готовил для себя.
Суд счел рапорт «не заслуживающим внимания», а вывод эксперта о возможности изготовления амфетамина для себя — «носящим субъективный характер»
Следствие попыталось установить, кому он собирался сбыть или сбывал раньше психотропные вещества, или хотя бы найти свидетелей, которые могли бы это подтвердить. Но, как указано в приговоре, согласно рапорту «сотрудника правоохранительных органов», установить не удалось ничего.
Тем не менее суд счел рапорт «не заслуживающим внимания», а вывод эксперта о возможности изготовления амфетамина для себя — «носящим субъективный характер» и «выходящим за пределы компетенции эксперта». Позиция самого Дмитрия и его защиты, заключающаяся в том, что он варил для себя и не собирался ничего сбывать, расценена судом как попытка «уйти от ответственности».
В общем, суд сделал вывод, что раз у человека обнаружен «крупный размер», да еще и нет постоянной работы, значит, это покушение на сбыт, и точка. И это не особенность данного конкретного судебного процесса. Крупный размер наркотиков в сложившейся правоприменительной практике воспринимается судами как достаточное доказательство «приготовления к сбыту». Если открыть базу приговоров и выбрать «покушение на сбыт», то в текстах приговоров нередко будет картина, когда покушение на сбыт ничем не подтверждалось, кроме самого крупного размера.
То есть если кто-то купил (или нашел, или сам себе изготовил) какой-то наркотик в размере, подпадающем под определение крупного, то часто автоматически считается, что он приготовился к сбыту. В сложившейся судебной практике для квалификации «приготовления к сбыту» не надо ни чтобы этот «крупный размер» был расфасован (что само по себе, в общем, тоже не должно быть доказательством — может быть, себе расфасовал), ни наличия специальных приспособлений для этой фасовки, ни наличия конкретных оперативных данных о подготовке к продаже (прослушка телефонных переговоров, проверка контактов), показаний свидетелей или иных доказательств именно приготовления к сбыту. А приготовление к сбыту наказывается гораздо суровее, чем просто хранение.
В результате получается, что обвинение в приготовлении к сбыту строится на предположениях, несмотря на то что это прямо запрещено как российским законодательством, так и международными нормами 1.
В деле Дмитрия суд учел и отразил в приговоре смягчающие обстоятельства: «хронические заболевания, явку с повинной, активное способствование расследованию и раскрытию преступления». Отягчающих обстоятельств нет.
В итоге в декабре прошлого года Дмитрия приговорили к восьми годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии строгого режима. Он был взят под стражу в зале суда, в зачет срока вошли двое суток, которые он провел в ИВС после задержания.
За что и как наказывают
За преступления, связанные с наркотиками (ст. 228–234 УК РФ), по статистике ФСИН, в 2015 году к лишению свободы были приговорены более 130 тысяч человек
Это одна четверть от всех приговоренных к лишению свободы. При этом общее число заключенных с каждым годом уменьшается, а число сидящих «за наркотики», наоборот, растет. Почему?
По российскому законодательству, наркотик — это вещество, включенное в специальный перечень, который установлен постановлением правительства и в который регулярно вносят изменения. Вместе с ним работает другое постановление правительства, где для каждого наркотика определено, какое количество вещества применительно к нему считается значительным, крупным и особо крупным размером.
Вроде бы понятно. Но на деле все совсем не просто. Если вы думаете, что к запрещенным веществам у нас отнесены только известные всем героин, кокаин, марихуана и еще несколько наименований, вы сильно ошибаетесь. Перечень запрещенных веществ занимает 19 страниц химических формул мелким шрифтом и подразделяется на четыре списка.
Первый список — полностью запрещенные вещества, которых вообще не должно быть ни у кого, ни в каком случае. Например, героин. В этом же списке, кстати, находится и марихуана, легализованная в ряде стран.
Второй список — вещества, используемые в медицинских целях, то есть их можно иметь по рецепту врача. Например, морфин, кодеин.
19 страницами перечень наркотиков не исчерпывается, потому что почти к каждой химической формуле приписаны слова «и их производные»
Третий список — в основном лекарственные средства, которые тоже можно иметь по рецепту врача. Например, барбитал, диазепам.
Четвертый список — вещества, из которых можно изготовить наркотики, поэтому в определенной концентрации их можно иметь только при специальном контроле. Например, серная кислота в концентрации более 45%.
Но и этими 19 страницами перечень наркотиков не исчерпывается, потому что почти к каждой химической формуле приписаны слова «и их производные». Как определять эти производные, за сколько стадий они должны получаться из основной формулы, насколько они должны быть похожи на основную формулу, четко не определено.
Ответственность за хранение веществ из перечня наркотиков может быть административной или уголовной. Определяется ответственность исходя из размера обнаруженного вещества. Все, что ниже значительного размера, наказывается по Административному кодексу — сесть можно не больше чем на 15 суток. Со значительного размера начинается уголовная ответственность, а это значит судимость, в самом легком варианте условная, а в самом тяжелом — до 15 лет лишения свободы.
За распространение же наркотиков уголовная ответственность наступает в любом случае, даже в самых небольших размерах, а в особо крупных размерах — вплоть до пожизненного заключения.
Но что именно взвешивать, определяется очень приблизительно.
Последняя позиция в первом, самом строгом списке запрещенных веществ звучит так: «Все смеси, в состав которых входят наркотические средства и психотропные вещества данного списка, независимо от их количества». То есть наркотиком является не только сам наркотик, но и смесь, в которую он входит. Например, смесь из героина с мукой. И определяться размер наркотика в этом случае будет не по количеству героина, а по количеству всей смеси. Выходит, четверть грамма героина (меньше значительного размера, административное наказание), смешанная с килограммом муки, дает килограмм и четверть грамма наркотика (особо крупный размер, уголовное наказание — от 10 до 15 лет лишения свободы).
Споткнулся, упал, очнулся — спайс
Проблема размазанных списков, по которым можно при желании квалифицировать как наркотик необъятное множество веществ, отражается во многих делах по спайсам, солям и другим так называемым «дизайнерским наркотикам».
Эти вещества синтезируют постоянно, поэтому формула каждого нового продукта отлична от предыдущих. Производители делают это специально, чтобы поддержать спрос. Выкладывают на сайтах красивые химические формулы и говорят, что этой конкретной формулы в списке запрещенных веществ нет, поэтому их приобретение якобы вполне легально.
Потребитель, как правило, молодой человек, желающий «попробовать все новое», узнав эту информацию, заказывает себе спайс. Затем он его забирает, а его самого забирают сотрудники наркоконтроля. И тут выясняется, что действия искателя новых ощущений подпадают под тяжелую статью Уголовного кодекса — хранение наркотиков в крупном размере (от 3 до 10 лет лишения свободы). И это «если повезет», а если не повезет, хранение в крупном размере (для спайса это более 0,5 г) будет квалифицировано как приготовление к сбыту, а это уже не тяжкое, а особо тяжкое преступление.
За эти «дизайнерские наркотики» сейчас фактически установлена ответственность более суровая, чем, например, за героин. Пороговые размеры для них настолько микроскопические, что попасть под административное наказание просто невозможно. Количество таких веществ, предназначенное для единовременного употребления (то есть одна «доза»), — уже значительный размер, две «дозы» — уже крупный.
Приговоров по спайсам в базе судебных решений много, и они похожи друг на друга. Как правило, человека, задержанного с одной «дозой» спайса (которая, как мы помним, уже «значительный размер»), при условии того, что он ранее не судим и не имеет никаких отягчающих обстоятельств, а может быть, даже имеет смягчающие, приговаривают «на первый раз» к трем годам лишения свободы, в основном условно. А два или три пакетика — это уже «крупный размер», условкой не отделаться.
Например, Юрия В. за приобретение и хранение спайса в этом самом «крупном размере» районный суд Краснодарского края в июле 2016 года приговорил к трем с половиной годам лишения свободы. Юрий приобрел «без цели сбыта, для личного употребления» спайс. Как указано в приговоре, он во всем полностью сознался и со всем согласился — и с обвинением, и с «особым порядком» (упрощенная процедура рассмотрения уголовного дела в суде без исследования доказательств по делу и без вызова в суд свидетелей), «вину признал, раскаялся в содеянном», и даже явка с повинной есть. Отягчающих обстоятельств нет. Юрий отправился в колонию общего режима на три с половиной года.
«Крупный размер» у Юрия составил 2,12 грамма. Если бы у него было столько же героина, размер до крупного бы не дотянул, и при прочих равных наказание было бы значительно мягче.
Так надо же лечить?
Про лечение наркомании «как оно есть» и «каким оно должно быть» Олег Зыков, кандидат медицинских наук, рассказывает без отрыва от работы — в наркологическом диспансере в Москве, который он возглавляет.
Точного количества больных наркоманией в нашей стране никто не знает, включая бывшего директора уже не существующей ФСКН, называвшего цифры от 3 до 8 миллионов. Официальное число больных наркоманией — 547 тысяч человек на начало 2015 года.
Общее число наркоманов в развитых странах определяется на основании социологических исследований в популяционных группах. Причем исследования проводят в течение многих лет, поэтому видна динамика — больше или меньше стало наркоманов, каково их распределение в обществе и так далее.
Сколько в России наркоманов и как их число изменяется год от года, достоверно неизвестно. Зато известно, что число сидящих в тюрьме за «наркотики» растет с каждым годом. Также известно, что подавляющее большинство из них — потребители, а не торговцы.
Увеличение посадок, никак не помогает решить проблему наркомании в стране. Наркорынок подчиняется общим законам рынка. А именно, если растет спрос, растет и предложение. Значит, надо снижать спрос. А от помещения наркопотребителей в тюрьму спрос никак не снижается. Наоборот, отсидев, они криминализируются и во многих случаях, выходя, либо умирают от передозировки (не приспособленные к вышедшим на рынок во время их отсутствия новым веществам), либо встраиваются в наркоторговую или другую криминальную схему.
Наркомания по Международной классификации болезней относится к психическим заболеваниям. Конечно, заболевание многофакторное — при употреблении большинства наркотиков к психическому расстройству добавляются серьезные соматические проблемы. Но психическая компонента здесь основная. Потому при борьбе с наркоманией решающее значение имеет мотивация — необходимо мотивировать человека к выздоровлению.
Основная форма передачи ВИЧ у нас — инъекционные наркотики — 57%
Заместительная терапия, которая применяется во многих странах, но запрещена в России, — это не просто раздача наркотиков, как утверждают ее противники, это тоже способ мотивации, только для пациента, который труднодоступен. Он уже ничего не хочет, кроме того, чтобы употреблять наркотики. Чтобы их достать, он может, например, воровать. Потом, когда достанет, уколется грязным шприцем и заразится ВИЧ. И так далее.
При заместительной терапии больным дают препараты (метадон и бупренорфин) в виде растворов, принимаемых внутрь, что исключает необходимость «добывать» наркотик, исключает распространение ВИЧ через шприцы, а также, что не менее важно, помещает этих людей в поле зрения врача. Общаясь с пациентом раз за разом, врач может установить с ним контакт, начать диалог и, если повезет, мотивировать его на сознательное продолжение лечения. Да, именно если повезет. Но если пациент к врачу не придет, не повезет точно.
В нашей стране, и это признает даже министр здравоохранения, сейчас чуть ли не эпидемия ВИЧ. И основная форма передачи ВИЧ у нас как раз инъекционные наркотики — 57%. В странах, где есть заместительная терапия, и сам уровень заболевания ВИЧ гораздо ниже, и процент передачи через инъекции при употреблении наркотиков всего 3–4%.
Что же делать?
Основная идея, с которой согласны по обе стороны баррикад: необходимо снизить число «посадок» по «наркотическим» статьям. Три четверти (из общего числа отбывающих наказание в виде лишения свободы по наркотическим статьям.) посажены за решетку за хранение наркотиков без цели сбыта, и большинство из них «отправили в места лишения свободы, где они проведут от 3 до 10 лет».
Представление о необходимых шагах для смягчения наркополитики было сформировано правозащитными организациями и специалистами в этой области гораздо раньше (в зависимости от конкретной проблемы — от 15 до 5 лет назад) и неоднократно предлагалось на разнообразных слушаниях и заседаниях с участием представителей госорганов. Тем не менее на государственном уровне схема пока не одобрена. Опрошенные эксперты перечислили основные пункты этой схемы.
Привести уголовные сроки «за наркотики» к адекватным значениям. Почему, например, хранение или изготовление наркотиков в крупном размере без цели сбыта (ч. 2 ст. 228 УК РФ) наказывается суровее, чем изнасилование, совершенно неясно. Человек уничтожал самого себя, а получает больше, чем совершивший преступление против личности. Или другая важная позиция — претендовать на условно-досрочное освобождение по наркотическим статьям можно только после отбытия 3/4 срока. Почти по всем тяжким статьям можно подавать на УДО после половины срока, по особо тяжким — после 2/3. То есть получается, человек, совершивший убийство по мотивам идеологической или расовой вражды, за 2/3 срока, может быть, и «исправился», а покупатель спайсов ранее 3/4 пусть об УДО даже не думает.
Здесь же необходимо доработать и шкалу размеров. Тем более что опять же придумывать ничего не надо. Не так давно, в 2004–2006 годах, размеры для каждого наркотика определялись исходя из «средних разовых доз» — количества для единовременного употребления. «Крупным» размером, с которого в то время начиналась уголовная ответственность за хранение (понятия «значительный» размер не существовало), было 10 доз. Например, одной дозой марихуаны признавалось 2 г, то есть, уголовная ответственность за хранение начиналась с 20 г, сейчас начинается с 6 г. То, что «крупным размером» является десять доз чего-то, гораздо более логично, чем произвольно определенное число граммов.
Нужна широкая амнистия по наркостатьям. «Как это? Прямо так сразу всех выпустить?!» Нет, сразу и всех не обязательно. Можно тех, кто отбывает наказание за хранение без цели сбыта, тех, кто осужден впервые, тех, кто имеет малолетних детей и/или престарелых родителей, тех, кто имеет инвалидность, тех, кто осужден за «производные», тех, кто отбыл такую-то часть срока — в общем, хоть кого-нибудь.
И не обязательно всех прямо выпускать — каким-то категориям осужденных можно сократить срок, облегчить режим, дать возможность просить об УДО. Главное — хоть как-то начать движение в сторону смягчения.
Необходимость амнистии правозащитник, руководитель движения «За права человека», обосновал так: «Молодежь во всем мире любопытна, хочет испытать новые ощущения. Грубо говоря, половина молодых людей пробует наркотики, и если их всех сажать — это будет настоящий террор».
Что будет в итоге — террор или поворот к цивилизации — увидим.
Материал ресурса “Сноб”
.gif)
