Материнская забота каким-то образом служит перепрограммированию иммунной системы мозга таким образом, что в будущем активные иммунные гены не дают центру удовольствия в мозгу вспоминать о наркотиках. Причиной возникновения зависимости от опиатов считают их воздействие на центр удовольствия в мозгу, но влияние это отчасти опосредованное. Опиаты возбуждают глиальные клетки, служебные клетки нервной системы, выполняющие в том числе иммунную функцию, а уже глиальные клетки посылают сигнал в прилежащие ядра головного мозга. Наркотическое вещество как бы имитирует воспаление, что и заставляет клетки нейроглии снова и снова стимулировать центр удовольствия.
Эксперименты на крысах показали, что привыкания к наркотику не возникает, если в детстве животное получало повышенную дозу материнской ласки. Исследователи из Университета Дьюка (США) вытаскивали маленьких крысят из клетки с матерью и через 15 минут возвращали обратно. Такая манипуляция побуждала мать к интенсивной заботе и уходу за вновь обретёнными детёнышами: она приводила в порядок их шерсть, вылизывала и т. д. В контрольной группе детёныши оставались с матерями всё время, хотя ввиду индивидуальных особенностей они в разной степени были охвачены материнской заботой. После этого подросшим крысятам предлагали морфин, а чтобы следить за появлением тяги к наркотику, их помещали в двухкамерную клетку: на одной её половине животные получали наркотик, а на другой был только солёный раствор.
Как и следовало ожидать, крысы быстро понимали, что к чему, и старались остаться на той половине, где выдавали морфин. В течение месяца трижды в неделю животных на пять минут помещали в двухкамерную клетку, и, уже не получая морфина, крысы всё равно стремились уйти на «наркотическую» половину. Это, однако, касалось только обычных крыс. Те животные, что получали в детстве более интенсивную материнскую заботу, демонстрировали быстрое затухание зависимости; в итоге они переставали предпочитать одну половину клетки другой. Но рано или поздно зависимость от наркотика затухала у всех.
Через восемь недель после первого приёма морфина животным снова давали порцию наркотика, но очень маленькую, только чтобы стимулировать затухающую зависимость. Обычные крысы быстро вспоминали о своём пристрастии и при первой же возможности бежали на морфиновую половину клетки. Напротив, те, что были особенно обласканы в детстве, оставались равнодушны.
По словам авторов, весь фокус заключается в иммунном белке интерлейкине-10 (IL-10). Он подавляет сигнал, которым глиальные клетки стимулируют центр удовольствия. Чем больше IL-10 в мозгу, тем меньше вероятность того, что морфин подчинит себе центр удовольствия, и тем легче организму бороться с искушением.
У обласканных крыс уровень интерлейкина-10 был повышен, и усиление активности интерлейкинового гена связывают с его эпигенетической регуляцией. На его ДНК изменяется рисунок метилирования, и ген противовоспалительного IL-10 становится стабильно активен в течение всей жизни. Но как именно материнские прикосновения перепрограммируют отдел иммунной системы в головном мозгу, предстоит ещё выяснить. Результаты исследований готовятся к публикации в Journal of Neuroscience.
Учёные подтвердили свои результаты, вводя крысам препарат, стимулирующий выработку интерлейкина-10. Это позволило уменьшить силу наркозависимости у животных и без чрезмерной родительской заботы. При этом исследователи подчёркивают, что на сам эффект от морфина материнская ласка не влияла, то есть организм получает от наркотика то же удовольствие, просто в дальнейшем, так сказать, вспоминает об этом опыте без сожалений.
На следующем этапе работы учёные хотят проверить, как скажется на развитии наркотической зависимости недостаток материнского внимания. Иными словами, можно ли считать, что из сирот вырастают самые аккуратные клиенты наркодилеров.
Подготовлено по материалам Medical Xpress
иллюстрация Dr Mark J. Winter
.gif)
