“Я заразилась ВИЧ в тюрьме: не выдержав ломки, взяла чужой шприц”

Мы познакомились с Оксаной в тот период, когда я начала ездить в женские тюрьмы. Я оказывала гуманитарную, психологическую и информационную помощь ВИЧ-позитивным женщинам, содержащимся в местах заключения…

Истории Любы Небренчиной*

Мы везли в тюрьму одежду и обувь, иногда чай, сигареты и карамель — главную «валюту» в любой тюрьме. Обязательно брали информационные материалы. Часто девушки просили привезти им новые статьи о лекарстве от СПИДа, которые каждый месяц пестрели в желтой прессе. Тем, у кого нет помощи из дома, мы раздавали конверты, тетради, открытки. Просили в основном открытки «С днем рождения» — поздравлять детей.

После общения с ВИЧ-позитивными у нас оставалось время на разговоры и решение проблем, коих у заключенных женщин не счесть.

Оксана с подругой подошли ко мне и попросили поговорить наедине. Время подходило к ужину, надо было сворачивать деятельность и уходить из барака, но мне удалось уговорить моего сопровождающего обождать несколько минут.

Оксана взахлеб начала рассказывать о своем ребенке. Попросила найти его в детдоме. История ее банальна для большинства женщин, получивших сроки лишения свободы. Несколько лет Оксана употребляла наркотики, пока не познакомилась с молодым человеком и не забеременела. Во время беременности она не наблюдалась у гинеколога. Когда Оксана первый раз обратилась к врачу, та стала настаивать на аборте. Отношения с врачом не заладились, поэтому никакого наблюдения не было. Все, что было в ее силах, Оксана делала: уменьшила дозу, но полностью отказаться от героина не смогла; устроилась на работу, чтобы хорошо питаться.

Молодой человек ушел от нее, когда девушка была на пятом месяце. Пришлось одной справляться со всем. Оксана поселила к себе девушку, которая зарабатывала проституцией. Плата составляла суточную дозу героина. Оксана свои заработки тратила только на еду и пеленки для будущего ребенка. Перед родами Оксана сдала анализы на ВИЧ, результат пришел отрицательный. Родила сына. Через некоторое время, не справляясь с навалившимися проблемами, Оксана вновь вернулась к постоянному употреблению наркотиков. Ее дом превратился в притон. Родные отказались от Оксаны и ее ребенка. В один из дней приятель попросил ее помочь купить ему наркотик. Оставил деньги. Оксана, полагая, что за помощь он угостит ее, согласилась. В тот момент, когда она отдавала ему героин, ее задержали сотрудники милиции. Меченых денег при ней не оказалось, сдать продавца милиционеры не просили, просто сунули ей в карман другие меченые деньги и увезли в отдел.

Ребенок остался дома один. Несмотря на это, домой Оксану не отпустили. Соседи составили письмо в отдел соцзащиты с требованием лишить родительских прав «наркоманку, содержательницу притона». Ребенок несколько суток находился дома один. Иногда заботу о нем брала на себя проститутка, жившая с Оксаной. Потом пришли соцработники, забрали ребенка и опечатали квартиру.

Проведя в тюрьме несколько недель, Оксана познакомилась с вновь поступившей девушкой. Та, находясь на кумаре, нашла таблетки пенталгина. Девушке удалось пронести с собой шприц. Таблетки растолкли, смешали с водой и укололись одним шприцем. Через несколько месяцев, будучи в транзитной тюрьме, Оксана узнала о своем ВИЧ-статусе. Источником заражения оказалась та новенькая девушка, которая знала о своем диагнозе, но не посчитала нужным предупредить.

О лишении родительских прав Оксана узнала, когда пришел ответ на ее запрос в департамент соцзащиты о месте нахождении ребенка. Оксане сообщили, что она лишена родительских прав, а где находится ребенок, сообщать не имеют права. И вот, подойдя ко мне, Оксана просила найти ее ребенка. Я согласилась помочь.

После многочисленных запросов ребенок нашелся в одном из детских домов города N. Оксана стала отправлять ребенку посылки. У нее в это время начались серьезные проблемы со здоровьем. Организм ослабевал, иммунитет падал.

Через два месяца после того, как были приняты поправки по ст. 228 УК РФ, Оксана подала заявление о пересмотре приговора. Приговор был пересмотрен, срок снижен. Учитывая, что у Оксаны есть малолетний ребенок, а сама Оксана больна, ее отпустили по УДО. Правда, до суда ей пришлось долго ждать: судьи редко торопятся в таких случаях.

После освобождения Оксане не отдавали ребенка и не принимали на работу. Из квартиры были вынесены все ценные вещи. Заработанные в колонии деньги уходили на посылки в детдом. Оксана опять начала употреблять наркотики. Соседи написали заявление в милицию, но в этот момент Оксане удалось устроиться на работу швеей. Эту профессию она освоила в колонии.

Оксане вернули ребенка, но органы опеки и сотрудники милиции постоянно держали ее на контроле. Оксана познакомилась с молодым человеком, употребляющим наркотики, и все вернулось на круги своя. Через полгода после освобождения у Оксаны забрали ребенка. На нее завели уголовное дело, отпустив под подписку о невыезде.

Через две-три недели Оксана умерла от сепсиса. В больницу она не обратилась, умерла дома. Возможно, если бы вместо тюремного заключения ей предложили действенное лечение от наркомании, все вышло бы по-другому. Ребенок находится в детском доме, он так и не успел привыкнуть к маме…

Еще одна девушка просила найти двух ее детей, близнецов. Дети нашлись, но их отдали на иждивение в другую семью. Шансов увидеть когда-нибудь своих детей у нее очень мало. На суде ее не лишали родительских прав, получается, что лишили, даже не уведомив ее. Никакие бумаги ей не приходили. Она полагает, что это было сделано по заявлению соседей, которые знали о том, что она ВИЧ-инфицирована и употребляет наркотики.

* Эта история является частью книги Любы Небренчиной «Наркополитика в России. Судьбы репрессированных потребителей наркотиков». Люба была активистом и сотрудником альянса «Новая наркополитика» и самоорганизации потребителей наркотиков «Колодец» и долгое время сотрудничала с правозащитной организацией «Центр содействия реформе уголовного правосудия». Люба была талантливым поэтом и замечательным фотографом. Она была просто хорошим Человеком.

Люба имела свой собственный опыт отбывания наказания, работала в системе посттюремной реабилитации и находилась в постоянной переписке с заключенными по ст. 228 УК РФ. У нее не было никаких сомнений в том, что тюрьма не только не дает шансов избавиться от наркотической зависимости, но напротив, сокращает эти шансы до минимума. Поэтому Люба рассказывала о том, как повлияла тюрьма на судьбы людей, употреблявших наркотики, что происходило с ними в заключении, и насколько трудно им было возвращаться на свободу. Говорила о том, на что надеются люди перед освобождением и с чем они сталкиваются в реальности.

Так и родилась идея написать эту книгу. Люба хотела, чтобы эта книга представляла собой не научное исследование и не сборник эссе о судьбах заключенных — она хотела дать возможность высказаться тем, чей голос не слышен практически никогда — потребителям наркотиков, освободившимся из мест лишения свободы, пытающимся наладить свою жизнь: найти жилье, заново построить отношения с семьей, получить работу, добиться лечения…

Люба собирала материал для книги долго — более двух лет. К сожалению, Люба так и не дождалась выхода книги — 10 июня 2007 года она погибла в результате передозировки.

http://www.talkingdrugs.org/ru