С чего начать, честно признаюсь – не знаю. Много лет я употребляла наркотики, и очень хочется рассказать хотя бы о части той жизни. Я, конечно, боролась со своей зависимостью и очень много раз лежала в стационаре, что б снять абстинентный синдром (т.е. ломку). В 2005 году я, отлежав в стационаре на платной основе, встала на учёт к наркологу. Хотелось посещать дневной стационар – там занятия с психологами, телесная практика, плюс кормят обедом. И если ты состоишь на учёте, то всё это бесплатно. Вот причина моей постановки на учёт. Я, как положено, отходила в дневной стационар не 4 недели, а 8, т.е. двойной срок…
И вот начались мои будни, ведь бросить наркотики не так легко. Это не только ломка, это психологическая борьба с самим собой. Я 1,5 года сидела дома и искала смысл жизни, ведь всю мою сущность, весь мой внутренний мир занимали наркотики и образовалась некая пустота, которую необходимо было заполнить чем то. Т.к. если там будет, по-прежнему пустота, то туда вновь вернутся наркотики. И я ее поборола, свою зависимость. Я справилась. И вот так, трезво, я жила ровно 5 лет – самые счастливые 5 лет в моей жизни:
Стучится взрослой жизни птица в мои мечтанья и любовь,
Я думала, что всё мне снится, на самом деле всё всерьёз.
И понесла меня та птица в мир тёмный, страшный и чужой,
Где всё как тёмная темница, мир, окруженный сплошь одной стеной.
И стала жить я в этом мире, скорей не жить, существовать,
Искать чего-то в нём по страшной силе, не переставая тосковать
Искала, то чего и быть не может, и тратила зря вечера и дни,
Но может, кто-то мне поможет: искала счастья и любви!!!
В моей жизни появился молодой человек, мы стали жить вместе. Но в наши двери вновь постучались наркотики. Он, мой молодой человек, тоже бывший наркоман, и он сорвался. Когда я узнала, у меня будто почву выбили из под ног – ведь моя жизнь была полностью посвящена ему. Я жила им, дышала им, и тут раз и всё. Я ходила даже к психологу, что бы решить, как быть. На что она мне сказала: надо сперва избавиться от со-зависимости, живи своей жизнью. Устройся на работу, живи своей жизнью. С ним, но своей! А у меня и жизни то своей не было, пришлось воплощать в жизнь её советы. В общем, на тот момент я для себя решила, что я буду бороться за своё счастье, я смогу, я справлюсь! Я считала, что уйти и оставить его – это проявить слабость. Это сейчас я умом понимаю, что тогда уйти и оставить – это было бы проявлением силы. Я бы спасла себя от неминуемой гибели, ведь я реально понимала, что попав вновь в это болото, меня остановит либо тюрьма, либо смерть.
И стала я биться и бороться за право быть счастливой и любимой, но мой любимый не хотел бросать наркотики, а ведь без желания ничего сделать невозможно. И однажды, приехав меня встречать с работы, он попросил у меня денег на дозу, а я решила проверить, что важнее для человека – здоровье и благополучие любимой женщины или наркотики. Оказалось, что наркотики. Я сказала, что дам денег, если мы употребим вместе, он согласился. И уже через два дня я вышла на работу и меня ломало. Конечно, через небольшой промежуток времени меня попросили уволиться с работы. И я вернулась к той жизни, от которой так долго лечилась – я начала воровать и колоться.
С моим любимым человеком мы расстались, и я вернулась в отчий дом, к родителям. Однажды, сделав флюорографию, у меня нашли туберкулёз внутригрудных лимфоузлов. Конечно, это не открытая форма туберкулёза, но всё же это насторожило моих родителей. Положили меня в очередной раз в наркологический стационар на снятие абстиненции. В последний день пребывания на лечении мне вдруг стало плохо и я потеряла сознание. Вызвали скорую помощь и меня увезли в больницу, в реанимацию – у меня отказала печень от множества медицинских препаратов.
Три дня я была в коме, родителей готовили к самому худшему, что я уже не приду в себя, и я реально была как в аду. Мои знакомые, которые умерли, приходили ко мне и ползали по потолку с вывернутыми коленными и локтевыми суставами, т.е. лицом ко мне, и разговаривали со мной. И перед тем как прийти в себя, я услышала голос мамы и стала кричать: «мамочка родная, забери меня домой, я устала здесь»! И мама мне сказала, что сейчас заберёт. И тут я глубоко вздохнула и открыла глаза, ко мне тут же подошёл доктор. Хочу тут дополнить: когда я была без сознания, ко мне постоянно подходил старенький доктор и всё время говорил: «нет, не жилец, точно говорю, не жилец». Я так полагаю, что его тоже нет в живых. Так вот, мне доктор сказал: «ну что с возвращением, мы тебя уже и не ждали. Теперь-то ты понимаешь, где находишься»? Я посмотрела по сторонам и говорю: «ну в больнице», а он добавил – в реанимации. Меня перевели в общую палату, я думала, что больше ни когда не вернусь к наркотикам, понимая, что это сильнее меня.
А родители мне сказали, что как меня выпишут, то я буду жить отдельно, что они сняли мне квартиру. Я вроде обрадовалась сначала, но когда меня туда привезли, я почувствовала себя изгоем, брошенной. Конечно мама после работы приезжала ко мне в гости и я к ним ездила, но не очень часто, а когда приехала с севера моя старшая сестра погостить, с грудным сыном, то я вообще не ходила к ним: ТУБЕРКУЛЁЗ!!! И я точно поняла, что теперь я одна! Мы с мамой общались по телефону, но этого было мало. Да, они привозили мне продукты, оплачивали жильё, вроде делали всё, но этого было мало. Нет, я ни кого не виню, ни кто не виноват, только я сама.
И я начала колоться. А что я могла ещё? Ведь это самое простое – как люди топят горе в бутылке, так я точно так же горе закалывала героином. Конечно, покупать по 500 рублей дозу это дорого, и я ездила покупать по 250 рублей, а продавала по 500. И продавала не наживы ради, а чтоб колоться самой, продавала одной семейной паре: она работала проституткой, т.е. собственно плохо никому не делала, хотя не мне судить. И эта девушка меня закупила, т.е. принесла меченные полицией деньги. А получилось это совсем не красиво по отношению к моему папе, он привёз мне ящик яблок, а я стою в подъезде и какой-то мужик (полицейский) держит меня за руку, в руке 500 меченых рублей. Говорить, что испытал мой папа, когда ему сказали, идите домой ваша дочь совершеннолетняя и как сможет, она позвонит и расскажет. Папа только сказал: «спасибо дочь, приятный сюрприз». Меня повели ко мне в квартиру делать обыск, и я добровольно выдала ещё одну дозу. Добровольная выдача. Меня повезли в госнаркоконтроль, и сказали: «будешь закупать того кто тебе продаёт». И первый мой вопрос был: а домой сегодня пойду? Мне сказали, что пойду и я тогда согласилась. И хоть я наркоманка с огромным стажем употребления наркотиков, многие считают, что у таких людей нет ни чего святого, что они готовы переступить через родных, какие-то принципы у меня остались, я никогда никого не закупала и не продавала. Это мой личный принцип, я понимала, что когда меня отпустят, я первым делом позвоню человеку, у которого я покупала, вернее через которого. А полицейским всё было известно, где, сколько по времени, сколько человек. В общем, у них был не плохой осведомитель. И я встретилась с человеком и сказала, прости, но завтра я должна тебя закупить. Конечно, я просила не отключать телефон и брать трубку, чтоб меня не раскусили полицейские, что я предупредила, но он на следующий день уже лёг в наркологический стационар. Спрятался.
Я на следующий день пришла в госнаркоконтроль, а дозвониться не могу, телефон отключен. Полицейские стали кричать на меня: «говорила закупишь, значит ищи того кого будешь закупать». Я им сказала, что всё это послужило для меня уроком, и я отхожу от дел, бросаю колоться. Полицейские звонили мне каждый день, угрожали, что наложат мне полные карманы, и я поеду очень надолго, но я стойко говорила, что больше не употребляю. И искать того, кого я буду закупать, я не буду, а окажись на моём месте человек духом слабее, пошёл бы вновь на преступление по приобретению наркотиков, полиция вроде должна искоренять преступность. А они подталкивают на покупку и само собой употребление. Вопрос кому они служат?
В итоге меня осудили и дали мне 2 года 6 месяцев с отбыванием наказания в колонии общего режима. Но у меня огромные проблемы со здоровьем, в общем, со всеми справками понимающий человек интересуется: «как ты ещё живёшь»? И на суде моему адвокату, когда зачитывался приговор, необходимо было только сказать «применить 81 статью УК России». Но моя адвокат на приговор даже не осталась! По этой причине веры адвокатам бесплатным у меня нет!!! Они просто получают деньги, ничего не делая, и всё. В тот момент я поняла, что бороться за себя должна сама и никого за мной нет.
Я после карантина в СИЗО, где мне не оказывали вообще ни какого лечения. Это хорошо, что у меня с собой была ретровирусная терапия, а то пока бы оформили получение, неизвестно, сколько времени бы прошло. Лечение туберкулёза на тот момент у меня было закончено, была стадия клинического медикаментозного излечения, поэтому мне препараты вообще были не нужны. Но если были бы нужны, то на то, что бы их получить, тоже понадобилось бы время, а про свою высокую лёгочную гипертензию я вообще молчу. По моим справкам о состоянии здоровья меня направили в тюремную больницу на обследование, там я написала ходатайство на применение ко мне 81 статьи УК России: освобождение от отбытия наказания ввиду тяжких заболеваний. Первые месяцы пребывания в этой больницы у меня приступы удушья были очень часто, ну раз пять в неделю, как минимум, и врачи просто не знали, что делать. Они мерили мне давление и кололи анальгин с димедролом. Конечно, это не помогало, я просто засыпала. Приступ же повторялся. И раз от раза мне становилось всё страшнее, ведь люди там умирали, почти каждый день. У меня приступ, дышать не могу, а ещё слёзная истерика от того, что жить очень хочется.
Прошёл первый суд, мне отказали – судья не увидела вреда здоровью и посчитала, что я дальше могу проходить лечение. Прошу заметить не продолжать отбытие наказания, а именно лечение. Прокурор, который присутствовал на заседание суда, был возмущен и стал писать кассационную жалобу, в свою очередь я тоже написала, и наши жалобы рассматривались в областном суде. Решили, что моё ходатайство следует пересмотреть в том же суде, но с другим составом суда. Пока суд да дело, я написала письмо-прошение главному начальнику медицинской части УИНА, что бы, раз уж нет варианта на освобождение, вывезли меня в областную больницу на ЭХО сердца. Ведь я наблюдаюсь в Бакулевском центре сердечно-сосудистой хирургии. Раз в год я отправляю им письмо с кардио и эхо граммами, и пишу: какие препараты пью и как себя чувствую. Они в свою очередь отвечают мне. И пришло время отправлять очередное письмо. Ко мне приехала представитель главного начальника Медицинской части УИНА, а у меня уже на следующий день суд, последний как я полагала. Представитель сказала, посмотрим, что решит суд, и там будем действовать.
Суд решил меня освободить, посчитав, что находясь в местах лишения свободы, моя жизнь подвергается риску. Собственно я оставила два года своего срока. А ведь могла бы решить «ну срок и срок отсижу и выйду». Но я выбрала не пассивный метод жизни, а активный и решила действовать и бороться за себя и за свою жизнь.
А вот если б было лечение от наркотиков, разве это со мной произошло бы? Уверенна, что нет. Я была бы не изгоем в обществе, а достойным его членом.
Думаю, мечтаю и молюсь
О тебе, о воле, о судьбе
Я скучаю очень по тебе,
А о воле говорить боюсь!
Так ведь и должно наверно быть
И судьба она уже написана
Я рвалась, сама рвалась в тюрьму
Что ж сейчас переживать и выть.
И не думала, что сердце заболит
Ну о ком то, кто дороже всех
И душа она ведь так скулит
А из горла вырываю смех!
Вот уже последних, восемь лет
Я летала и витала в облаках
Воровала и торчала, просто крах
Я летала в героиновых мечтах!
Автор: Вероника Белучи,
в тексте приведены стихи автора
Источник
.gif)
